Я любил поэта по имени Доминик. Ник говорил не "ПалАник", а "ПаланИк", не уважал попсу, сигареты, кофе, - и это привело его к катастрофе. Он тогда приходил ко мне, приносил коньяк, говорил, вокруг - тухлятина и фигня. Обнимал кота, балансируя на пороге...
У него в стихах танцевали единороги, из его блокнота можно было напиться, на его картинах летели живые птицы, о его слова я часто колол руки...

- Почему вокруг одни мудаки и суки?! Почему они не любят моих драконов? А романтику вагонов и перегонов? Почему они не видят, как я цвету, а читают мутную, мерзкую хуету?

- Потому что все оставшиеся драконы позапиханы на закрытые полигоны. Никого не переделаешь чудесами: интересны людям только они сами.

Ник мотал башкой, зависая над пятым шотом...
А потом спутал дверь с окном.
Тоже выход, что там.

***

С разговора об этом прошла уже пара лет, и хороший поэт- теперь неплохой скелет. Я поеду его навещу. Юбилей скоро.
На могиле Ника - отличная мандрагора.